Беседа с Сашей Кондаковой: восстановление после аварии и тяжелой травмы позвоночника, беговые интеллектуальные игры, помощь животным
Саша, привет! Расскажи, пожалуйста, как ты восстанавливалась после травмы, после аварии, как тебе удалось вернуться в бег?
И какой был уровень, беговые планы на момент аварии?
Ренат, привет! Авария случилась в июне 2021 года. Я тогда планировала пробежать марафон из трёх часов, давно к этому готовилась. Но на тот момент не было официальных забегов и мы сделали полумарафон по кругу на ВДНХ (5,5 км), заранее промерянному Иваном (Нечаевым, тренером — Р). Это были как раз первые жаркие деньки, полумарафон вышел за 1 ч 31 мин. В принципе, на ВДНХ круг с горочками, поэтому результат меня устроил, стала нацеливаться на результат где-то 1 ч 27 мин на других полумарафонах и планировала пробежать марафон в Берлине из трех часов.
После аварии я не бегала очень долго. Мне тогда сказали: “если можешь ходить, то уже все классно”. Своего любимого нейрохирурга, который мне сделал штифты в позвоночник, я тогда очень просила сделать так, чтобы я потом смогла бегать. Он конечно посмеялся, но сказал “ладно, сделаем так что сможешь”. Это все не рекомендуется, нужно понимать, что любые нагрузки, которые ты даешь после такой травмы — на твой страх и риск.
Где-то два месяца я провела в больницах — месяц лежала в больнице и еще месяц посещала разных врачей. К сентябрю я достаточно бодро уже ходила, а первое время было проблемой даже дойти до метро. С Иваном мы списывались с самого начала после операции, он меня очень поддерживал, скидывал классные истории спортсменов, восстановившихся после тяжелых травм, чтобы я не переживала.
Всячески старался меня мотивировать. Тогда мы про бег даже не говорили, а говорили про то, что надо продолжать что-то делать. И как только мне разрешили какие-то упражнения, я стала приходить на стадионы, делать упражнения, помогать в чем-то на тренировках тренеру, стояла с секундомером, у одноклубников тогда уже начался период соревнований. Иван давал мне задания, например подниматься на стопе без дополнительных приспособлений, просто чтобы мышцы начали работать. Уже зимой к декабрю мы начали приезжать с ним в манеж и делать упражнения на поднятие бедра. На тот момент у меня плохо поднимались ноги, мышцы частично атрофировались и просто исчезли. Когда всё случилось, резко не стало привычной беговой нагрузки (90–120 км в неделю), изменился гормональный фон, мышечный тонус мгновенно ушел, в больнице я похудела на 6–7 кг и стала весить 45 кг, при моем тренировочном весе в 52 кг. А когда вышла из больницы, наоборот резко начала набирать до 58 кг, но это уже были не мышцы. Нужно было все приводить в порядок. И вот мы с Иваном стали делать разные статические упражнения и смотреть, как это на меня влияет.
Параллельно я делала упражнения на мышцы кора, чтобы спина начала включаться. И потихоньку к февралю мы дошли до заданий с барьерами шагом, потом стали добавлять легкие прыжковые барьеры, и Иван предложил мне попробовать побегать. Все это получалось очень плохо, любые мои попытки бежать заканчивались тем, что у меня поясница просто выключалась и я не могла сделать шаг.
Но постепенно стало получаться 15–20 минут потрусить, потом поделать упражнения 20 минут, снова 15 минут потрусить и еще упражнения. В апреле уже попробовали пробежать километр на время, получилось в районе 4:40. Ну и всё, потом я опять перестала бегать, потому что нагрузка была тяжеловата, на какое-то время просто продолжили делать упражнения. Это крайне скучное занятие, ощущение, что ты в школе в младших классах на физкультуре и самый слабенький. Ты не понимаешь, как такое легкое задание не получается сделать?
И к концу мая всё-таки мне стало удаваться бегать трусцой два-три раза в неделю. Иногда это был и один раз в неделю, все зависело от загрузки на работе и ощущений в спине — мы еще не до конца понимали, сколько мне можно давать беговой-ударной нагрузки. Тогда же мы подключили и длительную ходьбу — 2–2.5 часа непрерывной бодрой ходьбы на ВДНХ вместо длительного бега. Это оказалась вполне неплохая нагрузка на тот момент: две трусцы в неделю и длительная ходьба в выходные.
В июне плановое КТ показало, что осколок начал прирастать к позвонкам и нейрохирург наконец разрешил мне заниматься по самочувствию. Подключили даже длительную трусцу: я пыталась делать 30–35 км в неделю. Сейчас же я стараюсь делать 45–50 км. Помню свою первую длительную трусцу — 10 км были моим пределом, беговая выносливость была нулевая, но каждые две недели случался прорыв с увеличением дистанции. 10 км я тогда пробегала минут за 70–75. Я решила бегать хотя бы полтора часа, а по километражу потом уже смотреть. Самый длинный бег у меня получился 16 км за 2 часа — в конце августа и до сих пор больше я не бегала.
Также с середины июля мы подключили интервальный бег, вначале со 100 метров через 200 отдыха. В конце августа я уже сделала интервалку 200 через 200, это было ого-го как круто. Еще дважды попробовали пробежать километр на время, получилось за 3:50 и 3:46, уже совсем неплохо.
Я не думаю, что это быстрое восстановление. У меня ноги как таковые, в принципе, бегут, но у них нет никакой силы. Из хорошего — техника стала лучше, потому что ушла перетренированная зажатость мышц, плюс мы много делали упражнения именно на поднятие ног, чего обычно не хватает, когда ты делаешь постоянно многокилометровую нагрузку. А тут пошли с другого конца. Иван сказал: “давайте мы вас заново научим бегать, как будто вы никогда не умели этого делать”. Каждый раз он говорит мне, что не нужно расстраиваться из-за текущих результатов, что сейчас мы всё делаем с нуля, всему учимся. Потому что я не представляю, как я бегала так быстро раньше. До аварии в начале июня у меня километр был за 3:06, а сейчас ноги забыли, что такое быстрый бег. И когда сейчас получается сделать быструю интервальную тренировку, меня это уже очень радует.
Я рада, что именно Иван в этот момент оказался моим тренером, он очень терпеливый и помог не только по-тренерски, а где-то и просто по-дружески. Ситуация меня морально надломила, было сложно расстаться с ощущением, что в один день ты потерял весь многолетний труд. Трудно найти мотивацию делать что-то с нуля, ради чего? Чтобы бегать 5 км с трудом за 35 мин? Так себе.
Любить бег быстрый и просто любить бег — оказалось, что это две разные задачки.
Гарантий что буду бежать быстро и долго понятное дело сейчас нет, но попробовать хочется.
Искала статистику по травмам позвоночника и бегунам и не нашла. Есть другие виды спорта, но они не связаны с длительной ударной нагрузкой. Это меня немного демотивирует сейчас. Непонятно, совместим ли быстрый бег с титановой конструкцией в позвоночнике.
Саша, спасибо тебе за рассказ!
Слушал по дороге с Грома (10 км в Мещерском парке), где показал результат, очень далекий от личных рекордов. Это всегда немного разочаровывает, но твоя история прямо-таки подстегивает не расстраиваться, стремиться к возвращению к прошлому уровню.
Тебе нужно было очень много терпения, чтобы медленно-медленно возвращаться к привычной активности. Очень планомерная работа сложилась у вас. И, как мне кажется, многие бы бросили, имея более чем веское оправдание, когда даже врачи отговаривают от физической активности. Как я понимаю, тут вклад Ивана был очень серьезный, и для него это тоже была непростая и творческая задача — пройти этот путь твоего восстановления. Подбрасывая чтиво и упражнения, и планируя долгосрочную работу.
Интересно про долгие прогулки. Мой опыт показывает, что это очень хорошо для оптимизации веса и улучшения формы без риска травм. Но для меня это довольно скучно. Как тебе удавалось столько ходить? С тренером / одноклубниками? Или одна?
Ходьба — очень скучное занятие. Тут или в компании с Иваном, в этом случае он тратил 2–2.5 часа своего личного времени на ходьбу со мной, или под аудиокнигу. При этом долгая ходьба сложна тем, что постоянно нужно думать про скорость, хочется перейти на обычный шаг, а надо идти быстро, это сложнее, чем трусить тк трусить ты можешь медленно, но это всё равно будет трусца.
Все-таки здорово, что Иван тоже верит в меня. Он меня подбадривает, что у меня хорошие скоростные качества, которые можно развить. В моменты, когда совсем тоскливо и грустно, я думаю об этом. Что раз тренер верит в меня, то уж точно нельзя сдаваться, в тебя вложено много моральных сил других людей. Так что спасибо большое ему.
Надо попробовать научиться с этим жить так, чтобы никого не обвинять и себя тоже. Только ты сам можешь сделать заново себя с какими-то новыми результатами, надеюсь, они у меня будут выше. Раньше я хотела однажды пробежать ультру, сейчас я понимаю, что из-за ударной нагрузки у меня не получится это сделать в обозримом будущем или возможно никогда. Значит, надо хотя бы вернуться к результатам на более коротких дистанциях и однажды пробежать любимый марафон. Есть нюанс, что надо вытаскивать конструкцию. Я в замешательстве, делать ли это и к чему это приведет. Сейчас я могу с этой конструкцией бегать, а без нее — неизвестно. Это меня немного тормозит. Думаю, что сейчас вложу много сил в тренировочный процесс, а потом высверлят винты из позвоночника и все начнется по новому кругу. Видимо, пока сама не приму решение, делать ли это, дальше не продвинусь.
Быстро удалось примириться с тем, что теперь — с нуля? Или прежние результаты в голове еще есть? Ты уже пробежала очень быстрые километры, учитывая все вводные, но они все еще сильно медленнее того, что удавалось показывать (километр за 3:06).
Это расстраивает или ты вообще не смотришь на прошлое и отсчитываешь прогресс от точки травмы?
Ведь замечание про любить бег и быстрый бег — очень верное.
Что сейчас движет? Уже много вложено после травмы и не хочется, чтобы это было зря? Спортивный (во всех смыслах) азарт — смогу ли вернуться к прежнему уровню?
Ну примириться не получается до сих пор. Прогресс дается тяжело. Конечно, я надеюсь, что именно в моем случае восстановление будет идти быстро. Но я до сих пор у меня поясничные боли и пока не удается от них избавиться, так что я нахожусь в подвешенном состоянии относительно бега и своих амбиций. Постоянно пытаюсь лавировать между здоровьем и тем, что ты люблю и привыкла делать. Конечно в голове есть старые результаты, которые я не могу забыть, ведь в них, как говорила, было вложено много сил. И сейчас самое сложное для меня — не думать об этом. Вспоминаю количество тренировок: три раза в неделю ОФП, вставала в 6 утра для этого, а после работы ехала на вечернюю беговую в 2–2.5 часа. Это такой ежедневный процесс, под который ты подстраиваешь всю жизнь, все свои планы и отпуска. И вот наверное с этим самое сложное.
Сейчас мои занятия — это баланс между здоровьем и желанием бегать. Хочется, чтобы боли прекратились и можно было тренироваться полноценно. Я понимаю, что пока не избавлюсь от боли в спине, мы не сможем пойти дальше, и не сможем дать нужное количество ударной нагрузки. Мной движет то, что хочется вернуться хотя бы к результатам, интересным для меня, поддерживать беговой азарт. С точки зрения медицины была не лучшая идея давать мне сейчас быстрые тренировки. Но мы с Иваном оба понимаем, что без них я сдуюсь. Еще движет желание показать пример восстановления после травмы. Это всегда психологически и физически тяжело. Физически бегуны привыкли терпеть, а вот морально выносить такой откат назад — это вызов. Я сейчас себя этим воспитываю. Без спорта я все равно не смогу. Он нужен хотя бы для того, чтобы спину поддерживать. Если окажусь для кого-то примером, что после любой травмы можно вернуться в спорт, даже когда тебе сверлят позвоночник, будет здорово. Ведь говорят, что бег вреден для спины. Ну посмотрим, к чему все это приведет.
Ну я даже не сомневаюсь, что многих твоя история взбодрит на пути восстановления после травм и прочих сбоев!
Самое главное, что движение идет, бег по-прежнему в твоей жизни — я тут в ходе твоего рассказа даже вспомнил про книгу “Остаться в живых”, которую мы когда-то издавали.
Чем быстрее проходишь все торги и депрессии и начинаешь работать по новой, с нуля, тем лучше, кажется, тебе удается так или иначе.
У тебя ведь с бегом связь еще и социальная, можно сказать. Как я понимаю, ты один из главных организаторов беговых интеллектуальных игр, КвизРанов (Quizrun)? И ты отвечаешь за самую что ни на есть интеллектуальную часть, как основной составитель вопросов?
Помогало тебе сообщество? Ты участвовала во всем этом в тот период восстановления, когда бегать еще было нельзя, это способствовало удержанию какой-то ниточки, связывающей с бегом?
Другими беговыми волонтерскими делами занимаешься?
Да, беговое волонтерство — это, конечно, большая часть жизни и меня тогда сообщество очень поддержало. Квиз мы делаем вместе с Андреем Летуновским — мы дружим достаточно давно и он, конечно, тоже очень поддержал меня. В сентябре на Московском марафоне Андрей организовал с ребятами пробег — 42,2 по 1 километру — для беговых клубов и меня позвали пройти вместе с ними последние 200 метров — это было здорово, такой эффект возвращения придаёт сил.
В целом различные волонтерские движения, тот же самый паркран, очень помогают. После аварии я прошла свои первые 5 км именно на паркране в Кузьминках вместе с замыкающими. Такие вещи, когда ты не просто бегаешь, а у тебя есть ещё какая-то социальная связь, сопереживающие люди — это хорошо и нужно, особенно в те моменты, когда тебе тяжело. Жалость не нужна, это про ощущение того, что от тебя никто не ждет быстрых результатов, а просто люди поддерживают, мотивируют и предлагают поучаствовать в различных беговых мероприятиях. Ты начинаешь видеть мир вокруг по-другому; понимать, что спорт возможен в любых форматах для любых возможностей.
Этим летом поехала на фестиваль Спорт-Марафона и первый раз там потрусила по пересеченке. Можно сказать, был первый старт — спортивное ориентирование. Вот и я просто по карте поориентировалась, потрусила, походила по лесам и каким-то там образом оказалась второй среди девушек. Я удивилась — ну, ничего себе, оказывается можно просто быстро ходить и весело проводить время.
Плюс из бегового мира Лена Калашникова очень мне тогда помогла в самом-самом начале, когда у меня была паника от того, что мне делать, куда бежать? Вернее, “куда лежать” сразу после операции. Мне нужно было восстановление какое-то, а реабилитационные центры закрыты из-за ковида. Лена помогла найти специалиста на удаленке, который со мной занимался восстановлением, подбирал мне упражнения тк ограничений по началу было очень много. Так что без бегового сообщества всё это было бы гораздо труднее и сложнее без поддержки людей вокруг, без тренера.
История с восстановлением на самом деле интересная и для меня тоже. Когда прошёл первый шок от всего, я восхитилась, насколько человеческое тело способно регенерироваться. Сложно что-то загадывать, но маленькими шажочками мы постоянно движемся вперед. Вот сейчас у меня уже получается бегать, а ведь год назад я даже мечтать об этом не могла. Сейчас же это делаю и понимаю, что всё, в принципе, возможно. Хочется, чтобы у всех так и было, даже в самый непростой ситуации не терять надежду на то, что всё может измениться к лучшему или ты сама всё можешь изменить. Всё поддаётся какой-то корректировке, а до какого предела, неизвестно. В этом у меня такое природное любопытство: давайте посмотрим, что из этого получится. И в настоящее время я в восторге от результатов за год. Это новый этап жизни, который мотивирует работать дальше. Может быть уже не будет, как раньше, значит будет как-то по-другому. Бывает в моменте ты замкнут какими-то рамками, но как только получается эти рамки раздвинуть, главное отследить изменения, похвалить себя и приходит интерес двигаться дальше.
Здорово, что ребята поддержали самыми разными способами!
Какие планы по интеллектуальным играм, КвизРанам, они продолжаются? Когда следующие, если да?
Квиз продолжается, мы его делаем по мере возможностей, когда у нас с Андреем есть время и когда есть возможность у площадки Спорт-Марафона, которую нам предоставляют бесплатно, поэтому игры до сих пор бесплатные. Изначально у нас было желание, чтобы бегуны больше общались, знакомились, открывали друг друга с новой стороны. В играх у нас был перерыв после февраля, мы не могли развлекаться и веселиться в условиях происходящего, у нас был шок. Ну и в какой-то момент все-таки провели игру и в Спорт-Марафоне на фесте еще раз в начале июня.
Игры еще, конечно, будут, анонсы делаем в телеграме. Однако желающих поиграть сейчас гораздо больше, чем мы можем вместить в площадку, так что записываться нужно заранее.
Еще летом много времени занимало волонтерство с животными, так что совсем не было времени на игры. А сейчас научилась с этим работать, устаканилось со временем.
Расскажи подробнее про свою работу с животными?
После февраля моя знакомая — волонтёр Настя Котова — начала привозить в клинику животных с эвакуационных рейсов с территорий, где идут боевые действия. Я спросила, нужна ли ей помощь и в итоге погрузилась в тему помощи животных. На самом деле до этого момента я даже и не думала о том, что помимо того, что страдают люди, животным тоже приходится очень плохо, ведь они не в состоянии о себе позаботиться самостоятельно. Многие домашние питомцы остались без хозяев. Основная сложность была и есть — найти передержки на время для животных и в таком количестве. Одно дело пристроить двух-трех животных в месяц, а другое, когда они прибывают целыми рейсами. Я написала пост в соцсетях, на него был большой отклик. Видимо, много людей, также как и я, не понимали последствия сложившейся ситуации для животных.
Так, за весну и лето обрели постоянные семьи приблизительно 70 “хвостов”. И что-то в районе 20 у нас сейчас на руках на кураторстве. Также люди жертвуют деньги, которые мы направляем на лечение и закупки всего, что нужно для хвостиков.
Подскажи, пожалуйста, как собираете пожертвования на животных? Просто через личные соцсети? Некоторые бегуны собирают на благотворительные цели для фондов, но это чаще для детей, для тех, кому нужно лечение, через бег. Как это у тебя происходит?
Пожертвование только через личные соцсети, тут играет важную роль, что люди тебе доверяют, сама проходила через этот психологический барьер много раз — что фондам я не доверяю, а зная человека лично, я могу пожертвовать деньги. Я вижу работу знакомых волонтеров в приютах, сколько туда вложено бесплатного труда, вот поэтому я туда донатила раньше. Тут в принципе, то же самое.
В какой-то момент банк меня уведомил, что заблокирует счет из-за переводов от физических лиц. Но пока эту ситуацию удалось уладить и показать банку, что все расходы ведутся на закупку лекарств, товаров и лечение животных. После этого у меня появилась идея создать НКО для помощи бездомным животным — может быть, в этом году я всё-таки доберусь до этого.
Через бег средства собирать не умею и я не уверена, что это будет работать. Может быть потом, в более спокойном режиме. Сейчас это скорее такой крик о помощи, так как очень большой поток животных и все нужно делать срочно. Пока мы все делали на максимуме отдачи сил в режиме нон стоп. А в более спокойное время надеюсь, что все же получится сделать фонд или придёт другая идея которая будет работать. Если вы захотите помочь, то это можно сделать обратившись ко мне или я дам контакты других людей. Помощь нужна в пристройстве, передержке животного на время 1–2 месяца, пока мы ищем ему дом, кормами, лекарствами, финансами. За это время у нас появился список +- всегда нужных вещей. Если у вас есть чаты на работе или в доме, где вы живёте, вы можете туда репостить животных и спрашивать про готовность людей взять животное на передержку. Чаще всего, люди стесняются такое просить тк это не отвечает формату “общения в чате”, но интересно, что именно там часто находятся люди, которые хотят/могут это сделать, просто до них эта информация не доходит через социальные фильтры.
